Отвечает клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках протоиерей Олег Стеняев:
— В молодости я сильно увлекся политикой, был такой соблазн. И вот однажды люди, настроенные не лучшим образом к священноначалию, дали мне сборник церковных правил и сказали: «Выписывай отсюда всё, что не соответствует современной практике приходской, епархиальной и синодальной жизни». И я, политизированный юноша, в гордыне стал выписывать в тетрадку: какие правила у нас нарушаются, какие каноны не соблюдаются… И вдруг стал замечать в этих правилах то, что касалось лично меня. Тогда я взял вторую тетрадку и стал заносить в неё то, в чём сам не соответствую. И получилось, что первую тетрадь уже закрыл, а вторую исписал полностью. И увидел, что я – грешник, бедный, гибнущий человек. Как я могу что-то указывать священноначалию? Как могу указывать Церкви? Я же сам противоречу правилам на каждом шагу! Мне стало стыдно…
В истории Церкви были каноны, которые противоречили друг другу. Эти противоречия разрешались исходя из принципа икономии — решения вопросов с позиции снисхождения, практической общецерковной пользы. Есть, например, храмы, где богослужение без изъятий, долгое, а есть храмы, где его несколько сокращают — в итоге люди имеют возможность выбора. Здесь нет повода для осуждения, упрёков, борьбы. «Каноном» в древности называли тростниковый шест, который служил линейкой, эталоном длины. Но мы не должны использовать его как палку, чтобы бить по головам ближних. Каноны не бичуют, а врачуют.
