Отвечает клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках протоиерей Олег Стеняев:
— Ни о каком «превращении» говорить нельзя. В западном христианстве используется понятие «пресуществление». Православные христиане говорят о «преложении» вина и хлеба в истинные Тело и Кровь Христовы. Очень важно понять: это не превращение, не автоматический магический акт. Преложение происходит не по природе, а по благодати. Апостол Петр во Втором послании пишет о «славе и благости, которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества» (1:4). Анализируя эту цитату, богослов Владимир Лосский замечает, что если бы каждый причастившийся за Литургией был причастником Божественной сущности, то он становился бы новой ипостасью Бога, и тогда Господь имел бы не три ипостаси, а многие тысячи. Но в том и суть, что мы становимся причастниками не по природе, а по благодати, по милости Божией. Действием Святого Духа Господь прелагает хлеб и вино в Тело и Кровь. В этом – таинство Евхаристии.
Что касается конкретного момента преложения, то православное богословие его не фиксирует. Ещё раз подчеркну: Божественная литургия – не магия, а общее дело (так переводится с греческого слово «литургия»). Если священник служит её в абсолютно пустом храме, то, как бы правильно он ни совершал внешнюю сторону обряда, вряд ли можно говорить о литургии. Необходимо молитвенное участие присутствующих на богослужении. И в этих общих молитвах вспоминается не только Тайная вечеря, но и Благовещение, Гефсиманские борения, Голгофа. Можно ли отделить одно от другого и обозначить точный момент, в который хлеб и вино становятся Телом и Кровью? Тут всё неразъединимо.
Наиболее благоговейная молитва с просьбой о преложении совершается священником в алтаре, когда хор начинает петь: «Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим, Господи, и молим Ти ся Боже наш…» В это время священник просит Бога ниспослать «Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащия Дары сия».
