Уже больше года священник Иоанн Охлобыстин временно запрещен в священнослужении. Такое решение принял Патриарх Кирилл в ответ на прошение, с которым отец Иоанн обратился к нему в ноябре 2009-го. Я приехала в кинопавильон, выстроенный в бывших заводских цехах в районе Рогожской заставы, где снимается популярный телесериал про врачей «Интерны». У актера Ивана Охлобыстина одна из главных ролей — врача Быкова.
— К вам сегодня как чаще обращаются — отец Иоанн или Иван Иванович?
— Да по-разному. Отцом Иоанном тоже часто зовут.
— А как правильно называется ваш нынешний статус? Вы ведь остались священником?
— Да, я священник в запрещении. Я не могу носить рясу и иерейский крест. Не могу служить литургию, крестить, венчать, отпевать, но имею право благословлять.
Пока я снимаюсь в кино. После того как в кино не буду сниматься, мне нужно будет писать прошение на имя Святейшего, чтобы снова иметь право проводить богослужения. А там как Господь решит. Я как был, так и остался сотрудником отдела Патриархии по взаимоотношениям с Вооруженными силами и правоохранительными органами. Остался я и во всех сопутствующих фондах, организациях, то есть мало что поменялось в моей позиции.
— Вы продолжаете трудиться в этих фондах?
— Конечно. Это мой родной дом. В каком бы статусе я ни находился в Церкви, я всегда буду работать на нее, для нее — верно, преданно, фанатично. Я хоть как-то перед Богом оправдываюсь. Вот взять, к примеру, мою нынешнюю деятельность. Я на днях буду вести церемонию вручения премий «Муз-ТВ». У них никогда не было благотворительных аукционов. А почему? Все серьезные церемонии сопровождаются благотворительными аукционами. И я предложил: давайте поможем какой-нибудь бедной музыкальной школе, где один баян. И так на каждой церемонии будем брать по школе. Поди плохо! А потом через какое-то время надо бы еще съездить и отснять, что купили, где поставили и кто на этих инструментах играет. То есть проконтролировать, чтобы не украли «по дороге». Такой вот долгий проект. На «Муз-ТВ» меня поддержали, и это радует.
— Скучаете по богослужениям?
— Скучаю. Прихожу в свой родной храм Софии Премудрости Божией и скромно стою в алтаре, чтобы никого не отвлекать. Мне комфортно в той обстановке, я ее понимаю, я особо люблю обрядовую часть службы. Мало того, я всегда был в ней дотошен, потому что считаю, что не бывает ничего случайного. Я математику люблю, понимаете? Мне вообще все структурные модели нравятся. И когда стоишь на литургии и «Святая святых» возглашает мой коллега, который рукоположен на 5 лет позже меня, то есть у меня срок выслуги даже больше, то сердце мое обливается кровью. Потому что это не я разговариваю с Богом.
— Возвращаться пока не собираетесь?
— Сейчас Церкви нужнее, что я в запрещении. Теперь через меня нельзя Церковь критиковать. Из-за того, что я сейчас на виду, лишняя шумиха возникает. А шумиха, даже если она хорошая, для Церкви не полезна, потому что это отвлекает людей от молитвы — вся эта светская суета. Люди слабы, им не нужно скандалов. Когда я пойму, что Церкви лучше будет, чтобы я пришел, тогда я вернусь в Церковь. Но я не могу назвать сроки.
— Вам никогда не хотелось под себя написать сценарий именно на религиозную тему и снять самому?
— Нет. Я вообще противник использования религиозной тематики в кино. Слишком деликатный материал. Хотя «Остров» мне очень понравился. Но это исключение, только подтверждающее правило. Все-таки священник — это служитель Божий, и в нем должна сохраняться нота сакральности. Он не должен быть доступен такому рассматриванию.
— Из ваших интервью выходит, что вы пришли к вере через книжки?
— Наверное. Однажды я шел мимо храма Всех Святых на Соколе. Я тогда учился в 9-м классе. Действительно много читал, много гулял, был романтический отрок. И подумал, что надо покреститься. Тут же выяснил, сколько это стоит. И пошел к папе-коммунисту. При этом очень интеллигентному человеку, хирургу. Он меня выслушал и спокойно, без лишних вопросов выдал мне деньги на крещение. До сих пор помню эту цифру — 14 рублей 77 копеек. Считаю ее сакральным числом. Она у меня в электронной почте, на всех замках. Покрестился, вышел из церкви и уж вернулся в нее лет через десять, когда познакомился со своей будущей супругой Оксаной. Характеры у нас у обоих оказались скверные. Я понимал: чтобы сохранить семью, надо в церковь, потому что церковь — это синоним слова «навсегда». Оксана со мной согласилась.
— Какие у вас на сегодня любимые строчки из Библии?
— Я всякие ювелирные изделия делаю, чаще их раздариваю либо как коллекцию собираю. И вот на одном из таких изделий я выгравировал такие строки (переложение из Библии): «И в начале был ветер, но то не был Господь. И потом был огонь, и то не был Господь. А потом был хлад тонкий, и в хладе тонком был Господь». Это встреча Илии с Богом. С Богом было несколько встреч. Илия — один из тех редких пророков, который удостоился прямой встречи.
Фото из личного архива
