Ксения Алфёрова и Егор Бероев — известные актёры. Много лет вместе. Воспитывают чудесную дочку. Однако связывает их не только любовь, но и общее дело, которому посвящается и время, и душевные силы, — благотворительный фонд поддержки детей с особенностями развития «Я есть!».
— Я люблю рассказывать про фонд, — улыбается Ксения, когда я, включив диктофон, устраиваюсь поудобнее напротив неё в кафе за чашкой чая…
И начинает говорить.
«Не любим, когда обижают маленьких»
Наверху лучше знают, к чему ты готов, даже если ты сам пока этого не знаешь. Не сопротивляйся — и Господь приведёт тебя. Именно так у нас всё и сложилось. Однажды мы приехали во Владимирскую область чинить крышу, а нас под белые рученьки взял уполномоченный по правам ребёнка и отвёз сначала в интернат, потом — в психиатрическое отделение, затем в коррекционную школу, ещё куда-то… И мы внезапно погрузились в мир этих «удивительных детей», как мы их теперь называем благодаря моей дочке. В мир чудесных людей, которые по какой-то странной случайности никому не нужны, кроме их родителей. Засучив рукава, мы начали помогать. Почему так вышло? Возможно, сыграло роль чувство справедливости, приобретённое с детства. Помню, как однажды мы увольняли при помощи Департамента соцзащиты директора интерната, который курируем, и Егор прекрасно сформулировал причину: «Не люблю, когда обижают маленьких». Мы оба не любим, когда обижают маленьких.
Так распорядился Господь
Не так давно я познакомилась с женщиной, у которой на руках два ребёнка — мальчик с серьёзным ДЦП и девочка с синдромом Ретта. Знаете, что такое синдром Ретта? Редчайшая и необратимая болезнь, которая встречается, как правило, у девочек. У ребёнка начинают отказывать руки, ноги и всё остальное, и он постепенно умирает. Увядает, если сравнивать его с цветком… Женщина, о которой я рассказываю, очень красивая. Она светится. Однажды я спросила её: «Как вам удаётся быть такой счастливой?» А она ответила: «Я и правда счастлива. Если бы мне предложили других детей, я бы не согласилась, потому что мои — самые лучшие на свете». У них есть маленькие победы, которые нам с вами непонятны. Так распорядился Господь. И она это принимает…
Реабилитация через боль
Не знаю, за что Небеса подарили мне такую милость, но я — человек, который получил и продолжает получать сплошные бонусы. Конечно, я поняла это, когда стала близко общаться с нашими удивительными детьми. Они — настоящие бойцы. Например, вся реабилитация ребёнка, больного ДЦП, — через боль, и при этом и дети, и их родители от всей души благодарят Бога. У нас, обычных людей, всё иначе. Нам столько уже дано, а мы всё просим и просим. Да приговариваем: «Я примерно это просил, но не совсем. Мне бы тут подправить и здесь добавить».
«Редко вижу в храмах особенных детей…»
Есть у нас хорошие друзья — матушка Ирина и матушка Афанасия из женского монастыря в Суздале. Они воспринимают мир так радостно и умеют так звонко хохотать, что рядом с ними уходят все стереотипы. А стереотипов, связанных с синдромом Дауна и православием, к сожалению, множество. Мне очень жаль, что я редко вижу в храмах особенных детей, о которых рассказываю. Например, у стен детского дома на Борисовских прудах, который мы курируем, есть храм — огромный, с синими куполами. Сам Бог велел нам туда ходить, но, к сожалению, отношения с храмом пока не очень складываются. А чуть подальше — маленькая часовенка, малюсенький приход, и молодой священник оттуда навещает нас и причащает деток. Это — его инициатива, и у него верный подход.
Вообще мы очень стараемся сделать так, чтобы наши дети как можно чаще покидали стены детского дома: бывали в храмах, учились в обычной школе, ходили в театры и кафе. Поэтому нам всегда требуются волонтёры, готовые сопровождать их.
Солнце светит — хорошо, дождик — ещё лучше
Меня крестили в семь лет. В Грузии. Я была совсем маленькой и плохо запомнила тот день. Помню лишь, что всё делала не так. Батюшка протянул мне крест, а я его забрала, потому что не знала, что его нужно целовать…
В детстве я много времени проводила с бабушкой. Ей сейчас 92 года, и несмотря на то, что родилась она в деревне, в такое время, когда о православии говорить было не принято, она всегда была истинной христианкой по своей сути. Я, например, никогда не слышала, чтобы она на что-то сетовала, хотя у неё, как у многих людей её поколения, судьба была непростая. Проснулась, солнце светит — хорошо, дождик — ещё лучше. А это и есть основа православия. Это я поняла, когда однажды спросила духовника отца Алексея Потокина: «В чём смысл жизни?» Он сказал: «Чтобы быть счастливым». Я задумалась. Счастливым может быть тот, кто умеет быть благодарным. За всё — и за плохое, и за хорошее. Причём за плохое — вдвойне, ведь любая потеря — это шаг наверх. Возможность для тебя принять это и стать лучше.
А в храме мы стараемся бывать каждое воскресенье. В этом нас больше дисциплинирует наш ребёнок. Ведь если ребёнок встаёт с утра и надевает красивое платье, то и у тебя не остаётся другого выхода, даже если иногда и хочется поспать.
