Кинорежиссёра Владимира Хотиненко уважительно называют мэтром. Он обладатель престижных премий, профессор, член Патриаршего совета по культуре. Беседа у нас началась с воспоминаний о далёких 1960-х годах в советской глубинке.
Чевенгур среди степей Алтая
— Вы родились в городе с красивым названием Славгород. О нём мало кто слышал…
— Славгород небольшой — около 30 тысяч жителей, находится в Алтайском крае, у границы с Казахстаном. Там прошло моё раннее детство, а старшие классы я оканчивал в казахстанском Павлодаре, куда перее хала моя семья. Знаете, когда я много лет спустя прочитал Платонова, мне показалось, что Славгород чем-то похож на Чевенгур. Можно отойти в степь — и увидеть этот город целиком. Для меня место, где я родился, — город счастья. Помню первые качели — металлические лодочки и молодых родителей, сидящих на них. Меня уже много лет приглашают приехать в Славгород, но я не еду. Не хочу разрушать тот образ, который жив в моей памяти.
— Детство, юность — это было счастьем?
— Тут более сложное чувство. Меня два раза из школы выгоняли: курил с малолетства, но потом бросил — серьёзно спортом занялся. Я был вечный лидер, заводила, зачинщик всевозможных игр, боёв и состязаний. Всё это не мешало мне, кстати, быть круглым отличником. В нашем доме главной хозяйкой всегда была моя мама. Жили мы бедно. До сих пор перед глазами: заходим в магазин, а там продавец режет полукопчёную колбасу, вкусную, но дорогую. А я колбасу не ел уже год. Очень хотелось взять и вцепиться в неё зубами. До сих пор, кстати, такую колбасу люблю.
Мне открылась длинная дорога
— Вы приняли крещение в 1980 году. Чем для вас был этот шаг?
— Меня никто никуда не тянул. Крестился в Знаменской церкви на «Рижской», где находится почитаемая икона мученика Трифона. Мне было 28 лет, я был слушателем Высших режиссёрских курсов. Можно сказать, что пришёл к вере по неведомым для меня причинам: просто почувствовал потребность на что-то опереться. Я даже не помню той минуты, когда решился. Да, я до этого был пионером, потом комсомольцем. И никогда не отрекусь от этого. Вопрос другой — какой путь в итоге я выбрал. Я ведь даже не предполагал, какая длинная дорога передо мной открывается.
— Первым совместным кинопроектом Русской Православной Церкви и Ватикана стал ваш документальный кинофильм «Паломничество в Вечный город». Съёмки проходили в Риме. Можете рассказать об этом?
— Работая над этой картиной, я по-настоящему полюбил Италию, точнее, именно Рим. Тогда я словно ушёл на 2 тысячи лет назад, погрузился в атмосферу Древнего Рима, и он меня буквально заворожил. Мне хотелось показать, как христианство, зародившись на Святой земле, распространилось за сравнительно короткий срок на огромных территориях и стало одной из главных мировых религий. Наши уникальные съёмки велись в местах, связанных с миссионерской деятельностью апостолов Петра и Павла. Мы снимали в подземной части собора Святого Петра, где находится могила апостола, в катакомбах, где собирались первые христиане. И до сих пор, бывая в Риме, я могу долго стоять возле какой-нибудь гравюры древнего города или на форуме и представлять себе, как это было тогда. Словно оттуда, из тех времён, к нам идёт поток вечности.
Одна из самых тонких тканей
— Вы преподаёте во ВГИКе. Каковы впечатления от молодого поколения?
— Мы с моими студентами — сообщающиеся сосуды, взаимно подпитываем друг друга идеями и энергетикой. В молодёжи нет ничего худого. Но есть некоторое смятение. Это чувствуется даже в киносценариях, которые предлагают для постановки. В целом можно сказать, что сегодняшнее состояние мира — это смятение.
— Вы не раз говорили, что ходите в храм Покрова Пресвятой Богородицы в Покровском-Стрешневе, поблизости от вашего дома…
— Да, мы живём неподалёку, и нам с супругой очень нравится этот район. Часто гуляем в парке, отдыхаем от городской суеты. Местный Покровский храм восстановили не так давно, а расписывать начали на наших глазах. Мы с женой ходили на службы и буквально следили за этим процессом. Сейчас роспись уже стала «раритетная», с патинкой. Столько лет прошло… Раньше, кстати, там была лыжная база, об этом сейчас уже мало кто помнит. Радует, что в храм сегодня приходит много детей, молодёжи. Это вселяет надежду.
— Вам приходилось когда-нибудь спорить со скептиками, отстаивать свою веру?
— Нет, я сам никогда не агитировал за веру. Не думаю, что в духовной сфере можно кого-то в чём-то переубедить. К православию нужно прийти, почувствовать его… Дискуссия: есть Бог или нет Бога — на мой взгляд, самая абсурдная. Вера — то же, что любовь, одна из самых тонких тканей.
