Фильм Владимира Хотиненко «Бесы» вызвал разные отклики в прессе — от высоких оценок до полного отрицания. Побеседовать с режиссёром удалось на «Мосфильме», где он начинает работу над новой картиной о преподобном Сергии Радонежском.
Кого раздражает Достоевский?
— Владимир Иванович, снять «Бесов» — это ваша личная инициатива?
— Это идея гендиректора ВГТРК Олега Борисовича Добродеева. Странно: до этого я зарекался снимать классику, но тут, когда мне предложили, сразу почему-то согласился. Мистика какая-то…
— Можно ли вообще перевести «Бесов» на киноязык?
— Фёдор Михайлович задумывал роман как политический памфлет, а потом ушёл в глубины души и природы человеческой. Это меня интересовало сразу же и более всего. После окончания картины в руки попало письмо Достоевского некоей княжне Варваре Дмитриевне, которая хотела инсценировать «Бесов»: «Насчёт же вашего намерения извлечь из моего романа драму, то, конечно, я вполне согласен, да и за правило взял никогда таким попыткам не мешать. Но почти всегда подобные попытки не удавались, по крайней мере вполне…»
— Как вы думаете, почему на фильм такая острая, порой даже болезненная реакция?
— «Бесы» — своего рода лакмусовая бумажка. Известна записка Ленина: «Перечитал роман «Бесы» Достоевского и с отвращением отбросил». То, что у Фёдора Михайловича написано про человека, к сожалению, неистребимо. Да ещё наслаиваются плоды деятельности людей, подобных Верховенскому. Так что «Бесы» становятся всё актуальней. И это самое печальное.
Занимался образами, а не политикой
— У вас не было подспудного желания уязвить противников православия?
— Ни в коем случае. Вообще принцип «против» не работает. Для меня это внутренняя история, она не нацелена против кого-то конкретно, хотя типажи очень узнаваемые. Меня значительно больше волнует, когда вдруг начинаешь видеть в Ставрогине что-то свойственное тебе самому… Как-то я залез в Интернет и кликнул, что такое гордыня. Искал какие-то нюансы для Ставрогина. И у меня выскочила репродукция картины замечательного голландского художника Яна ван Хемессена, из которой потом родился образ Ставрогина. Так что я занимался образами, а не политическими играми и попыткой кого-то уязвить. Но если кто-то уязвился — значит, мы не зря работали.
— Старец Тихон говорит Ставрогину: «Некрасивость убьёт». По вашему мнению, это действительно так?
— А что сегодня происходит? Вытравливаются критерии красоты, смешиваются, перепутываются понятия добра и зла. Современный мир во всём дошёл до края. Это ставрогинский образ. Практически все заповеди отменены. А раз Бога нет — всё можно. «Бесы» резонируют с современным состоянием мира.
Картина меня вымотала
— Когда приступали к фильму, брали благословение?
— Перед началом работы меня принял Святейший, мы с ним очень хорошо поговорили, и он благословил меня.
— «Бесы, несомненно, существуют», — говорит в романе владыка Тихон. А вам не доводилось с ними встречаться?
— Когда я крестился, женщина, которая мне помогала, Царствие ей Небесное, предупредила, что меня могут одолевать искушения. И действительно, произошло необычное. Когда ночевал у своего приятеля, боковым зрением увидел существо буквально чуть ли не из романа Булгакова. Я совершил крестное знамение, прочитал Иисусову молитву, и оно вдруг закачалось, как неваляшка. И тут я понял, что у него чудовищный вес и если упадёт, то проломит все этажи. Это можно принимать за сон, не знаю, за что угодно, неважно. Но это было.
— Ничего необычного во время съёмок не происходило?
— Слава Богу, не было каких-то откровенно мистических моментов, но в воздухе что-то такое нависало. Вообще, эта картина вымотала меня до состояния половой тряпки. Спасался только постом и молитвой.
Утро начинаю с апостола Павла
— Как противостоять бесам?
— Могу поделиться своим опытом. В Первом послании апостола Павла к коринфянам есть 13-я глава — о любви. Читаю её с утра ежедневно, это для меня как зубы почистить. Нужно победить в себе раздражительность и гневливость, которая просто висит сейчас в воздухе. Прошедшим Великим постом давал себе обет — не раздражаться. Сорвался раза два, но всё-таки себя остановил.
— О чём вы хотели предупредить своим фильмом?
— О том же, о чём предупреждал Фёдор Михайлович. Он надеялся, что Россия освободится от наваждения, припадёт к ногам Иисуса. Но, к сожалению, этого не произошло до сих пор. Иногда спрашивают: почему фильм показали именно сейчас, когда на Украине такие события? Ну а когда показывать? Предупреждать о смертельной опасности надо до, а не после. Глядишь, кому-то это и сослужит добрую службу.
