Про исследователя труднодоступных уголков Земли, фотографа, режиссёра, этнографа Леонида Круглова написано и рассказано много. Его нередко называют вторым Крузенштерном: на паруснике «Седов» за 13 месяцев он пересёк три океана. И это только одно из его многочисленных путешествий. Гораздо меньше известно о духовном пути Круглова, а это очень важная сторона его жизни. Путешественник – частый гость в Псково-Печерской лавре. Недавно он в очередной раз побывал там по приглашению преподавателя духовной семинарии отца Августина, провёл очень интересные встречи и беседы. А сразу после этого рассказал нам о самом сокровенном.
Евангельские слова помогли выбраться из джунглей
– Леонид Леонидович, как вы пришли к вере?
– Мне кажется, что любой человек, который отправляется в длительные экстремальные путешествия, на грани своих возможностей, когда теряется связь со всем привычным, волей или неволей приходит к вере. Вот и я после одного серьёзного испытания совсем ещё молодым человеком пошёл в храм и попросил о крещении. Мне казалось, что если я сейчас не покрещусь, моя жизнь закончится. Я хорошо помню чувства, которые испытывал, находясь тогда в храме. И это всегда остаётся во мне. Вокруг меня мог быть шторм, какие-то серьёзные передряги, даже военные действия, и в такие моменты я прибегал к молитве. Это всегда спасало, создавало внутреннюю точку опоры.
– Вера имеет значение в вашем общении с представителями разных народов?
– Конечно. Когда мы находились в экспедиции в труднодоступных местах Южной Америки, наш проводник, пользуясь тем, что назад мы вернуться самостоятельно не сможем, поставил нам совершенно невыполнимые условия. Всё, что нам оставалось, – это начать говорить с ним евангельскими текстами, мы называли при этом номера глав в Евангелии, что произвело очень сильный эффект. Проблема была решена. Я убеждён, что у любого человека на планете душа религиозна. И когда люди начинают близко общаться, вопросы веры часто становятся важными. Даже в экзотических, почти первобытных племенах очень часто задавали вопросы о нашей вере, о том, что для меня главное в жизни. И нередко такие собеседники начинают что-то перенимать, подражать. Был даже случай, когда проводник, с которым мы много общались, в том числе на религиозные темы, через некоторое время стал христианским миссионером.
Молитвы на арамейском языке
– Вы сняли несколько фильмов об Африке. А что в религиозном смысле вам запомнилось там больше всего?
– Как-то с экспедицией мы оказались в северной горной части Эфиопии, в районе Лалибэла. В эти края христианство пришло в VIIVIII веках, а может, и раньше. Эфиопские храмы – это своеобразное продолжение природы: они находятся в пещерах, некоторые высечены в земле в виде крестов, стены храмов украшены незамысловатыми рисунками. Прихожане одеты в домотканую одежду. Когда в такой храм заходишь, создаётся полное ощущение, что ты попал во времена раннего христианства. Однажды мы оказались на церковной церемонии в храме Мариам Коркор (Святой Марии), расположенном в труднодоступной местности высоко в горах. На всенощную мы вышли рано утром вместе с местными крестьянами, а добрались только к вечеру. Всю ночь, стоя, опираясь на выданные нам посохи, мы внимали священнику, который читал Библию, написанную на кожаных листах на древнем арамейском языке. А когда на рассвете вышли из храма, я ощутил невероятную лёгкость. Священник благословил принесённую паломниками пищу, и даже простые лепёшки показались нам необыкновенно вкусными. Для меня это одно из самых дорогих воспоминаний.
Необычная встреча со святыней
– Вы объездили весь мир, видели немало удивительного. А что считаете для себя самым главным чудом?
– Главное чудо произошло со мной в 2003 году. Я тогда в возрасте 33 лет впервые попал в Иерусалим. Мне было важно самому найти храм Гроба Господня. Я ходил по улочкам, что-то снимал, и ничего привычного, похожего на наши храмы со златоглавыми куполами, мне не попадалось. Наконец решил спросить про храм у встретившегося мне старика мусульманина. И он завёл меня во двор, мы прошли через анфиладу комнат, старик открывал какие-то сундуки, шкафы с хранящимися там святынями. И вдруг я понимаю, что мы уже в храме Гроба Господня. Оказалось, что старика зовут Ваджи Нусейбе, он – хранитель ключей храма Гроба Господня, который находится на участке, принадлежащем его семье. Но это было только преддверие чуда.
– Что же было дальше?
– Накануне Пасхи Ваджи Нусейбе провёл меня рано утром в храм и оставил у Кувуклии. Всё, что происходило дальше, вызывало у меня полнейший восторг и ощущение настоящего чуда! Это было схождение Благодатного огня. Потом толпа меня оттеснила под железный зонтик, о который тушили связки свечей, зажжённые от чудесного огня, их в дальнейшем увозили по разным странам. Моя куртка покрылась капельками воска этих свечей, я её так и храню. Об этом я снял фильм «Святая Земля: схождение Благодатного огня».
