Тайна иеромонаха Романа

Однажды мы беседовали с Патриархом Алексием II, и разговор зашёл о музыкальных вкусах Святейшего.

— Я всегда любил пение под гитару, — сказал тогда Патриарх. — Сам не играю, но слушать люблю. Например, песни иеромонаха Романа считаю прекрасными.

Как раз в это время о самом отце Романе появились тревожные слухи. Говорили, что он то ли тяжело заболел, то ли дал обет молчания и ушёл в затвор. Во всяком случае, новые его песни перестали появляться. А узнать что-либо об авторе было крайне затруднительно. Уже долгое время жил иеромонах Роман (Матюшин) в одиночестве под Псковом — в скиту Ветрово, отгороженном от остальной жизни болотами, рекой и лесами. Он избрал для себя это послушание по благословению знаменитого старца Николая (Гурьянова).

Одинокий голос для большого хора

Однако такой образ жизни вовсе не мешал широкой известности отца Романа. Его стихи и песни без всякой раскрутки и рекламы не только распространялись по всей стране и становились любимыми у самых разных людей — от школьника до Патриарха, но и исполнялись многими известными артистами, в том числе Жанной Бичевской, Олегом Погудиным, Еленой Ваенгой, Сергеем Безруковым, Александром Михайловым, и даже Кубанским казачьим хором.

В чём секрет и сила его творчества? Об этом говорят по-разному.

— Помню, какое сильное впечатление произвели на меня песнопения иеромонаха Романа, когда я услышал их впервые, — рассказывал писатель Валентин Распутин. — Они навсегда вошли в то русское духовное и культурное «избранное», в котором искал я утешения и возбуждения, когда требовалось в одиночестве от себя, от своего «я» перейти к России.

Гроб в келье

Он родился в 1954 году в семье сельской учительницы. Окончил философский факультет университета, но выпускные экзамены сдавать не стал. Выбрал для себя другой путь. Стал монахом.

Архимандрит Тихон (Шевкунов) рассказывал, что познакомился с отцом Романом, когда тот ещё был юным послушником Александром Матюшиным.

— Добрый, отзывчивый, самый обыкновенный с виду, — говорит о нём отец Тихон. — Но однажды я заглянул в отгороженный закуток, где он ночевал, и вздрогнул от неожиданности: там стоял гроб. Оказалось, в нём и спал послушник Александр, так же, как это делали великие подвижники. Когда он узнал, что я выпускник ВГИКа, то, смущаясь, попросил меня посмотреть его стихи. Это было сильнейшее впечатление. Многие из них я до сих пор помню наизусть.

Строки песен и стихов иеромонаха Романа действительно врезаются многим в память, поскольку в них — искренняя вера и трогательная любовь. Они звучат как афоризмы. Такие, например, как:

«Толпа останется толпой, пока не обратится к Богу».

Или из самой знаменитой песни «Колокольный звон»:

«Русь ещё жива, Русь ещё поёт».

Лучшая поэзия — молчание

И вдруг он замолчал. Случилось это так. Утром отец Роман вышел на крыльцо и увидел странную картину. Возле кормушки, как всегда, собралось множество птиц, они обычно устраивали невообразимый гвалт, а тут — тишина. Он пригляделся и понял: птицы щебечут, как всегда. Просто он их не слышит. Вместе со слухом он потерял и дар речи.

Так началось долгое молчание отца Романа. Он отказывался от врачебной помощи. Считал это необходимым испытанием свыше. «Лучшая поэзия — молчание, лучшее молчание — молитва».

Всё общение теперь свелось к переписке. В это время к нему в скит приезжал известный актёр Сергей Безруков, который подготовил альбом песен на стихи отца Романа. Готовился к долгому разговору об авторских правах. Но получил лишь краткое благословение на листке бумаги.

Восемь лет он жил в безмолвии. Молился. Писал иконы и стихи. И вдруг, так же внезапно, к нему вернулись и голос, и слух. Что это было, — болезнь, знак свыше, необходимая для творчества пауза — не знает, возможно, и сам отец Роман.

В прошлом году — редкий случай — он появился на публике. В Свято-Троицкой Александро-Невской лавре в Петербурге ему вручали премию «За вклад в русскую поэзию». Выступая на торжестве, отец Роман говорил: