Кому-то может показаться удивительным, что директор одного из крупнейших православных издательств, «Даниловского благовестника», Сергей Леонидович Дубинкин с некоторых пор стал известен и как кинорежиссёр. Его фильмы «Вяземский котёл», «Миротворец. Святой Даниил Московский», «Дмитрий Донской. Спасти мир» получали премии, демонстрируются по федеральным телеканалам. А ещё он занят военно-исторической работой, построил храм под Вязьмой. Но оказывается, что всё это вовсе не разные занятия, а грани одного дела, очень важного для Сергея Дубинкина. Это защита нашей памяти и нашей веры. Что это значит?
Храм на месте боёв
— Если что-то нуждается в защите, значит, идут атаки, это так?
— Сейчас это очевидно. В последнее время всё активнее идёт наступление на то, что составляет основу души народа, — на нашу веру, на нашу историю. Антицерковные акции возникают не сами собой. Так же, как не случайны попытки исказить роль нашей страны в победе над фашизмом. Только что развернулась очередная кампания, в ходе которой утверждают, будто это наша страна начала Вторую мировую войну, — куда уж дальше? Идут атаки и на многие объекты нашего наследия, на наших исторических деятелей, наших героев, наших святых. Цель понятная, ведь народ существует до тех пор, пока он сохраняет свою веру, помнит свою историю. Без веры и памяти мы никто. Потому-то и надо больше говорить о наших духовных и исторических основах, издавать об этом книги, снимать фильмы, возводить храмы.
— И это всё связано между собой?
— У меня так получается. Не потому, что я это решил. Как-то само собой, шаг за шагом. Конечно, по Божиему промыслу. Многие книги нашего издательства — Свято-Данилова монастыря — посвящены этому. И фильмы, которые снимаю, связаны с этой тематикой. И военный мемориал на месте Вяземской битвы в Смоленской области, — всё это грани одной жизни.
— Вы и храм помогали возродить, что взорвали немцы вместе с запертыми людьми?
— Да, помог собрать деньги, нашёл подрядчиков, и поставили деревянный храм Спаса Нерукотворного Образа в деревне Телепнёво Вяземского района Смоленской области. В память о битве была написана икона «Вяземская ратная», которая находится в храме Покрова Пресвятой Богородицы Спасо-Богородицкого Одигитриевского женского монастыря под Вязьмой. Сам монастырь тоже был построен чудом: нашёлся человек, который помог деньгами.
Реабилитация Битвы под Москвой
— Ваш фильм «Вяземский котёл» родился из личной истории — в Битве под Москвой погиб ваш дед…
— Точнее, пропал без вести. Тогда погибли и попали в плен около 600 тысяч наших бойцов, задержавших немцев на две недели в этих боях. Изучая историю семьи, я стал членом инициативной группы родственников 13-й Ростокинской дивизии народного ополчения. И решил снять фильм про события под Вязьмой. Фильм получил Гран-при Х кинофестиваля военного кино имени Юрия Озерова в 2012 году.
Этим фильмом я хотел восстановить историческую память о Битве под Москвой и о роли народного ополчения. Так получилось, что сразу после войны битва, длившаяся семь месяцев, стала замалчиваться, а выделялся только заключительный этап — разгром немецко-фашистских войск под Москвой. Москва получила статус города-героя только в 1965 году, «в числе других городов». На 800-летие Москвы в 1947 году Сталин упомянул, что Москва — город, который отразил набеги татаро-монгольских племён, нашествие поляков, Наполеона… Но ни слова не сказал про Битву за Москву, как будто её и не было. Не смог простить, что немцы близко подошли к Москве.
Медаль «За оборону Москвы» давали только за участие в боях с 10 ноября 1941 года, тем самым отсекая 94% людей, участвовавших в битве. Всем родственникам ополченцев, без вести пропавших под Москвой, были закрыты дороги в вузы как сынам изменников Родины. Моя задача была — реабилитировать память о героях-ополченцах и о тех событиях.
— Теперь справедливость восстановлена и мемориал погибшим есть.
— Это один из памятников Московским дивизиям, погибшим под Вязьмой. Префектурой СВАО были в 2011 году собраны пожертвования и поставлен памятник 13-й Ростокинской дивизии в посёлке Холм-Жирковский. Но сейчас памятник разрушается. Бюджет посёлка Холм-Жирковский настолько мал, что на ремонт и содержание скульптурной композиции нет средств. У меня родились такие строчки: «Стоят у кирпичной стены железные солдаты, открытые всем ветрам и непогоде, стоят, как в 41-м, насмерть. Но время сильнее железа и кирпича. Против равнодушия пока нет оружия, кроме совести».
В других странах за нашими памятниками ухаживают за счёт государства. А почему у нас государство не может найти денег на поддержание памятника, средства на установку которого собрали люди? Сделать это в качестве компенсации за то, что не наградили медалями за оборону Москвы, за то, что считали предателями пропавших без вести воинов?
Мы говорим о патриотизме, но если подросток будет идти мимо разрушающегося памятника воинам, то что он подумает о стране? Патриотизм начинается с памяти о людях, которые уже отдали жизнь за Родину.
Когда война стала священной
— Возможна ли была победа без духовной поддержки?
— Нет. Сталин в 1941 году, когда уже немцы были под Москвой, открыл храмы, а священников стали возвращать из лагерей. По радио зазвучали песня «Священная война», марш Чайковского по случаю коронации Александра III, патриотическая песня «Славься» М.Глинки. И когда Бог вернулся в сознание людей, произошёл поворот в войне.
Впервые понятие «священная война» возникло во времена Дмитрия Донского. Тогда по благословению Сергия Радонежского впервые было собрано большое народное ополчение. Хотя война Александра Невского с крестоносцами тоже была священной — католики пришли уничтожить православие. И там тоже народ поднялся.
И когда Сталин объявил войну священной, он, сам того не осознавая, активизировал генную память народа. Он признал, что духовной основой советского народа является православная вера.
