Недавно в Сретенском монастыре владыка Тихон (Шевкунов) после литургии прощался с прихожанами, священнослужителями, семинаристами и очень многими людьми, для которых он долгое время был духовным наставником. Теперь он — митрополит Псковский и Порховский, глава епархии, в которой много лет назад начинал свой церковный путь в знаменитой Псково-Печерской обители рядом с великими старцами. В этой же обители теперь будет его резиденция.
Прощание было трогательным, ведь в Сретенском монастыре остаётся часть его души. Здесь почти всё создано им.
— В сердце своём я забираю вас всех в Печоры, — сказал владыка.
В его жизни и служении очень много удивительного и чудесного.
Можете называть это совпадениями
Недавно на телеканале «Спас» владыку Тихона спросили, как он относится к упрёкам, что в его книге «Несвятые святые» слишком много чудес.
— Я недоумеваю, чему удивляются люди, — сказал владыка. — Чудеса промысла Божия — это ведь не когда мы что-то попросили, а оно нам на голову свалилось. Такие люди, как отец Иоанн Крестьянкин, другие старцы, просто жили в контексте такого чуда — промысла Божиего. Они не заставляли себя поверить в то, что не существует, но, по словам Игнатия Брянчанинова, внимательно относились к духовной жизни — и перед ними раскрывались все причинно-следственные связи. Иногда это считают совпадениями. Ну что ж, можете называть их совпадениями.
Эти слова владыки Тихона вполне можно отнести к нему самому. И к его жизни, которая протекает буквально в контексте чуда.
Вокруг света с иконой
Убедиться в этом воочию мне довелось, например, во время кругосветного путешествия, которое организовал и возглавил тогда ещё архимандрит Тихон. Дело было в 2007 году. В течение нескольких недель мы побывали в приходах Русской Зарубежной Церкви множества стран — от Америки до Австралии. Поездка по ещё не проторённому маршруту — сразу же после воссоединения наших Церквей. Делегация была большая: кроме священнослужителей, богословов, журналистов, в неё входил и Сретенский хор, а ещё — знаменитая «Державная» икона Богородицы, которую все считали нашей главной путешественницей.
Сама затея с самого начала казалась фантастической, а график путешествия и вовсе убеждал в нереальности планов. Сплошные перелёты, пересадки, встречи, богослужения, концерты — без малейшего запаса времени на случай, например, нелётной погоды или любого форс-мажора. А ведь, кроме прочего, в программе были выступления в крупнейших мировых концертных залах, где ни переносы, ни опоздания невозможны. Достаточно одного сбоя — и вся программа рухнет. Но наше долгое путешествие проходило без малейших накладок.
Вообще-то так не бывает. Даже врач делегации в конце маршрута признался мне:
— Никогда бы не поверил, что в такой большой группе на таком сложном и длинном пути не возникло ни одной медицинской проблемы.
А меня больше всего впечатлило, как ко всему этому относился человек, на котором замыкались все без исключения проблемы, который за всё отвечал и всё обеспечивал. Архимандрит Тихон в каждый момент путешествия излучал спокойствие и оптимизм.
Я спросил однажды, как у него это получается.
— Так ведь молимся, — отвечал он, — к тому же икона с нами чудотворная. Как может быть иначе?
Ветер по молитве утих мгновенно
Это не для красного словца. Он действительно абсолютно уверен в силе молитвы в самых трудных ситуациях.
Когда поднимали колокол на новый храм в Сретенском монастыре, погода резко испортилась. Собравшиеся поняли, что церемонию придётся отменить. Крановщик сказал, что поднять колокол невозможно даже при таком ветре, а он всё время усиливался. Вышел на площадку владыка Тихон. Весело посмотрел на опечалившихся людей, услышал, что прогнозируется ещё большее усиление ветра. И попросил не расходиться.
— Помолимся, начнём потихоньку, а если будет опасно — остановимся.
И ушёл на молебен. Через несколько минут ветра как не бывало. Колокол подняли, как и намеревались.
Но ведь и сам этот храм на пятачке в монастырском дворе стал чудом. Как уместилось там это огромное сооружение — все только удивляются. С того момента, как наместник заявил о такой своей идее, и до сегодняшнего дня, когда люди специально приходят в монастырь убедиться лично, что это возможно.
Построить чудо-храм помогла чудо-книга
Однажды я зашёл в Сретенский монастырь к наместнику поздним вечером. Он в одиночестве сидел у компьютера. И попросил меня посмотреть, как выразился, «кое-какие наброски». После первых же строк я был поражён. Никогда прежде мне не доводилось читать ничего подобного о монастырской жизни, о духовном опыте — удивительно искренне, талантливо, с юмором. Впоследствии эти тексты стали книгой «Несвятые святые». Кстати, те эпизоды, которые я прочитал на мониторе, в окончательный вариант не вошли: автор оказался чрезвычайно требователен к своему труду.
Но то радостное потрясение, которое испытал тогда я, переживали затем миллионы читателей. Книга стала открытием. Её издавали и переиздавали невиданными тиражами, переводили на многие языки. Она до сих пор бестселлер.
Конечно, эта история чудесна. Да ведь и удивительный храм во многом сооружён на выручку от «Несвятых святых» — всю её автор вложил в строительство. Одно чудо рождает другое, и они закольцовываются по той самой логике, которую понимали печерские старцы.
Невероятно, но факт
Да, он берётся за проекты, которые другим кажутся фантастическими. И всякий раз удивляет реальностью невероятного.
Взял, например, два развалившихся колхоза в рязанской глубинке, сделал их процветающими. И получил звание «Лучший аграрий года». Случай сам по себе уникальный.
Или — потрясающие исторические парки, которые развиваются теперь по всей стране, а начинались с его необычного мультимедийного проекта в московском Манеже.
Да ведь и та кругосветка была лишь продолжением чудесной истории воссоединения русских православных, о чём так долго мечтали, но что казалось несбыточным. И будущим историкам ещё предстоит оценить реальный вклад владыки Тихона в это дело.
Мечта о Нижних воротах
Довольно давно мы разговаривали с наместником Сретенского монастыря о другом монастыре — Псково-Печерском. И он рассказал, как Патриарха Пимена незадолго до смерти спросили, кем он, уже достигший всех иерархических высот, хотел бы сейчас быть. И патриарх, даже не задумываясь, вдруг ответил, что сторожем на Нижних воротах Псково-Печерского монастыря.
— То есть мечта вполне конкретная, — заметил наместник Сретенского монастыря, — и место названо совершенно точное. А я ведь был какое-то время сторожем на этих же Нижних воротах и прожил это счастливое время, о котором мечтал Патриарх Пимен.
Печоры — первая любовь владыки Тихона. Так закольцевалось в жизни, что он возвращается сейчас в те края, где начинался когда-то в юности его духовный путь. Такой красивый и по-своему удивительный поворот вполне в его стиле. Или — в стиле Того, Кто пишет сценарий этой судьбы, в которой наверняка будет ещё не один чудесный виток.
