Игумен Афанасий (Селичев) — настоятель Михайло-Архангельского монастыря в городе Юрьев-Польский. Это одновременно и обитель, и крупный исторический музей: здесь хранятся тысячи экспонатов. Отцу Афанасию такое соседство не только не мешает, но даже помогает. Многие туристы здесь охотно участвуют в службах, паломники с интересом разглядывают экспозиции, а директор музея поёт на клиросе. Союз монастыря и музея имеет свою историю, с неё и начался наш разговор.
«Пока не уйду на пенсию, монастыря не будет!»
— В 1995 году Михайло-Архангельского монастыря не было — весь комплекс считался музеем. Я часто приезжал по делам в Юрьев-Польский и заходил в этот музей. Подружился с главным хранителем Надеждой Анатольевной, она познакомила меня с директором Татьяной Ивановной. Беседовали, пили чай, и я мечтал: вот бы здесь и монастырь открыть! А Татьяна Ивановна: «Нет, пока я не уйду на пенсию, ничего не откроете». Мы с Надей только пожимали плечами: нет так нет, будем ждать.
— И дождались?
— Да, Надежду Анатольевну назначили директором, а меня в 2000 году перевели в Петушки строить храм святителя Афанасия Ковровского и православную гимназию. Через шесть лет, когда всё построили, владыка Евлогий говорит: «Пора тебе, Афанасий, опять в монастырь». — «В какой?» — «Михайловский откроем». И мы начали постепенно, с нуля. Вернее, с молитвы. Если её нет, ничего не будет. А так молишься, и постепенно появляются помощники, благотворители, находятся деньги, и дело начинает двигаться.
Моя первая библиотека была марксистской
— Вы создали здесь большую библиотеку редких церковных книг. Когда начали их коллекционировать?
— Это не первая моя библиотека. Первой была марксистская, ещё в школе я стал собирать сочинения Ленина, Сталина, Плеханова. Мне хотелось изучать историю России ХХ века, поступить в МГУ. Но не получилось. Вернувшись из армии, стал воцерковляться. Мои родные Петушки были весьма привлекательны для верующего человека. Местный Успенский храм никогда не закрывался. Городок расположен за 101-м километром, в нём селились пережившие репрессии монахи, монахини, священники. У них были религиозные книги, и я не стеснялся их попросить.
— Вы уже были крещены?
— Меня крестила моя тётя, когда мне было пять лет, в 1971 году. Помню ощущение: в окружающем мире что-то произошло — будто изменилось физическое пространство, цвета стали более яркими. Продолжалось это недели две, пока в детском саду с меня не сняли крестик. То событие я запомнил на всю жизнь. Позже был так называемый атеистический кружок, его вела учительница химии. На самом деле она показывала нам диафильмы с иконами, а иногда даже водила нас в храм как в музей. Её соседями были баптисты, они подарили ей Библию. И классе в восьмом она дала мне её почитать.
После храма — на дискотеку
— Вы прочитали Евангелие и пришли к вере?
— Нет, этого не произошло. Но Священное Писание я читал и тогда, и позже. У моего школьного друга была верующая бабушка, слепая, она часто просила меня почитать ей Новый Завет. Что читать — выбирал я сам. И обычно читал ей Апокалипсис. Так что моё близкое знакомство с Библией началось с её последней книги.
— А в церковь стали ходить позже?
— После армии. Снова не смог поступить в университет, и появилось не то чтобы отчаяние, но осознание того, что нужно что-то изменить в своей жизни. Стал вечерами захаживать в храм на всенощную. Встану, подышу ладаном, послушаю, как бабушки поют, — и на душе полегчает. Первое время шёл после этого на дискотеку. Но потом остыл к прежним развлечениям, стал заставлять себя ходить на воскресную литургию. Хотя ещё не понимал происходящее в храме. А потом познакомился в Петушках с духовными дочерями отца Димитрия Дудко — замечательными старушками Ниной и Верой. Они мне многое объяснили.
Святой Афанасий услышал молитву
— Было ли событие, определившее ваш жизненный выбор?
— Да, я прочитал повесть о святителе Луке (Войно-Ясенецком). Его личность меня поразила. Ведь нас учили, что Церковь и наука — явления несовместимые. А тут учёный такого масштаба, врач, хирург — и одновременно архиерей Русской Церкви! Это на меня очень повлияло. А через несколько месяцев у меня случился приступ аппендицита. На операционном столе спросил хирурга: «Вы читали книжку „Очерки гнойной хирургии“ Луки Войно-Ясенецкого?» Врач удивлённо отвечает: «Вообще-то я по ней учился». — «А вы знаете, что он был православный архиерей?» И тут я провалился в наркоз. После операции стал осознанно молиться, ходить на литургию. И уже окончательно определился, чем буду заниматься в жизни.
— Был ещё один святой, повлиявший на вашу судьбу…
— Святитель Афанасий, епископ Ковровский. Он жил в Петушках и здесь же отошёл ко Господу. Я застал людей, которые его близко знали. И когда готовился постригаться в монахи, очень хотел, чтобы меня назвали Афанасием. Но зачастую монаха нарекают именем, начинающимся на первую букву его мирского имени. А меня в миру звали Владимиром. Что ж, надо смириться. В день пострига заехал на могилу святителя Афанасия во Владимире. Постоял, помолился. И вдруг на постриге услышал: «Брат наш Афанасий постригает власы главы своея». Этот день стал одним из самых счастливых в моей жизни.
