Родился будущий епископ в православной семье, крестили его в младенчестве с именем Феодор. Когда старший брат Степан принял постриг, он решил оставить школу и тоже уйти в монастырь, но родители удержали. «Юность всегда горячая», — с улыбкой вспоминает владыка. Окончив школу, поехал вСергиев Посад, поступил в Московскую духовную семинарию, а потом в академию. В 20 лет — монах, в 25 лет — игумен. Служил на Сахалине, а с 2012 года и по сей день — наместник Донского монастыря.
Почему в храме светло
— Я восьмой по счёту ребёнок: у меня две сестры и семь братьев. Со школьной скамьи пономарил в нашем сельском храме Рождества Пресвятой Богородицы. В субботу и в воскресенье мы всей большой семьёй ходили на богослужения.
— Проблем из-за веры не было?
— В 3-м классе меня вместе с другими детьми принудительно приняли в пионеры. Хочешь или не хочешь — галстук на шею. Меня это возмутило, и после торжественной церемонии я при всех снял галстук и вытер им ботинки. Легко отделался: директор школы приказал больше так не делать, не то поставят на учёт в милицию.
— А в школе были ещё православные?
— Это не афишировали. Учителя и директор делали вид, что они атеисты. А на самом деле… Я в детстве спрашивал папу: «Почему ночью в храме горит свет?» Он отвечал: «Это коммунисты причащаются». Сельчане знали, что к местному священнику тайно приходят люди. Днём проповедуют коммунизм, а ночью — на исповедь. И когда отношение к Церкви изменилось, многие педагоги открыто пошли в храм. Несколько лет назад я был в родном селе и встретил на литургии учительницу начальных классов. Она учила нас азбуке. Радостная была встреча.
Монастырское процветание
— Почему вы решили стать монахом? Сказалось влияние брата?
— Брат старше меня на девять лет, его пример немало значил, но решение о монашестве человек принимает сам. Меня очень вдохновило, что Церкви дали свободу, что стали возрождаться монастыри.
— А как к этому отнеслись ваши родители?
— Они, конечно, хотели, чтобы у меня была семья, и надеялись, что я передумаю. Когда я приезжал из семинарии на каникулы, заводили разговоры о женитьбе. Пытались даже знакомить меня с девушкой из хорошей семьи: дескать, присмотрись, поухаживай. Но я сказал: «Если вы будете сильно настаивать, то я больше домой не приеду». И они ответили: «Хорошо, какой ты путь выберешь, такой мы примем».
— Для многих людей монашество — загадка. В 20 лет человек отрекается от радостей, связанных с семьёй, с детьми, с удовольствиями, процветанием…
— Процветание у нас есть! Почему вы думаете, что монахи не процветают? Человек может все силы направить на служение Богу, людям, Церкви. Быть монахом — значит радоваться. Что же касается семьи, то это внутренний выбор человека. Всё зависит от душевной склонности. Главное — не сделать ошибки.
Уроки старца Кирилла
— В годы вашей учёбы в лавре служил старец архимандрит Кирилл (Павлов)…
— Да, он был духовником монашеской братии, к нему шли на исповедь. Мне посчастливилось жить с ним на одном этаже. Надо было видеть: в шесть утра он участвовал в братском молебне, потом шёл в келью и там до полуночи принимал народ. А на следующее утро снова на молебне. Хотя ему было уже 80 лет. Всегда улыбался и умел всех настроить на правильный лад. Каждому оказывал особое внимание. Мне как молодому дарил шоколадки.
— Вы спрашивали у него совета? Он давал указания?
— На вопросы он всегда отвечал цитатой из Священного Писания. Никаких приказов. Улыбался и цитировал Библию. Часто это была цитата, которую ты много раз читал. И вдруг её смысл открывался по-новому. В итоге я получал исчерпывающий ответ на свой вопрос.
Что удивило сахалинцев
— Вы восемь лет служили на Сахалине. Что запомнилось?
— Первое время я был озадачен: в храме знакомлюсь с верующими, люди подходят под благословение, а за оградой, на улице, эти же люди обходят меня стороной, будто чего-то боятся. Потом мне объяснили: здесь с советских времён было очень мало священников и те, которые служили, ходили по городу в мирской одежде. А я всегда в облачении, в подряснике. Но потом стали привыкать. Захожу в магазин — узнают, здороваются. Изменилось отношение.
— А много было верующих?
— Нет, ведь на Сахалине долгое время вообще не было Церкви: до конца 1980-х годов ни одного православного храма. Зато при Андропове там сумела зарегистрироваться баптистская община. А в 1990-е годы туда рванулись миссионеры из Южной Кореи. Построили много молельных домов, активно вовлекали население. Вложили в это большие деньги.
— Возникали проблемы с сектантами?
— Нет, мы просто начали строить новые храмы.
Классика не стареет
— Сегодня у вас большая нагрузка: Донской монастырь, Северное и Северо-Западное викариатства… Успеваете?
— Пытаюсь.
— Что такое для вас досуг?
— Возможность чуть дольше поспать.
— А чтение, классика?
— Стараюсь. Люблю Лескова. Читаешь его, и такое впечатление, что про сегодняшний день написано.
5 фактов из жизни владыки Парамона
Родился 26 июня 1977 года в селе Угля Тячевского района Закарпатской области в семье служащих.
В 3-м классе был принудительно принят в пионеры, но галстук не носил.
Пострижен в монашество с именем Парамон в честь святого мученика Парамона Вифинского.
Его духовником в лавре был известный старец архимандрит Кирилл (Павлов).
Старший брат владыки — архимандрит Симеон (Голубка) — служит наместником мужского монастыря в Закарпатской области Украины.
