Очень необычный роман под названием «Чагин» выпустил в свет один из самых известных современных российских прозаиков Евгений Водолазкин. Книга так сложна, что особенно интересны комментарии, которые дал недавно писатель к своему произведению. Это позволяет лучше понять некоторые смыслы романа, в том числе и религиозные.
Евгений Водолазкин подчёркивает, что он человек верующий, но старается не акцентировать это лишний раз в своих книгах. Вот и в «Чагине» открыто на религиозные темы не говорят. Но сама сюжетная конструкция намекает на некий высший замысел.
«Чагин» — роман о выдающемся мнемонисте, то есть человеке с уникальной способностью запоминания, которого мучает неподвластный ему дар. А вот выбор человека, по убеждению писателя, Богу уже известен. Когда у человека теряется память, то теряется его личность. Так же и у народа: когда народ теряет свою память, он рассыпается. И это, по мнению автора, очень важно для нас сегодня.
Вторая, не менее важная тема романа — покаяние. После совершённого подлого поступка вся жизнь Чагина становится расплатой за предательство. Его духовная эволюция — самое настоящее покаяние. Он не просто констатирует свой грех на протяжении жизни, но и меняется в глубоком богословском смысле слова. Его имя стирается из списка грешников.
— Уверен, что большинство читателей разобрались с непростой структурой романа, — сказал Евгений Водолазкин. — И это ещё и потому, что я стараюсь не писать скучно. Мне кажется, о многих вещах надо говорить с улыбкой. Когда слишком всё пафосно, то чувствуется фальшь. Забавная история, кстати, была и с самим названием романа. В 1993 году мой учитель и начальник Дмитрий Лихачёв получил Госпремию и решил разделить её между своими учениками. Досталось и мне. По пути домой я зашёл в магазин «Старая книга» на Петроградской стороне в Питере — там и оставил все деньги. Увидел две картины периода русского авангарда 30-х годов и купил. Продавец авторства и названий произведений не знал, уточнил лишь, что это школа Малевича. А мне сразу приглянулся на картине парень, который теперь у меня на обложку книги вынесен, и назвал я его тогда просто для себя — Чагин. Я вообще часто даю произвольные имена людям, с которыми по жизни сталкиваюсь. К счастью, они этого не знают. И Чагин возник из этой картинки.
