Тайны домика в Монастырском
— Этот пакет мне передали из Нижнего Ломова после того, как в тамошнем селе был снесён старый дом, — говорит Сергей. — Я сильно волновался, когда брал в руки пожелтевший конверт, хотя уже знал, о чём идёт речь. История-то давняя. Она связана с благочестивой семьёй Климовых, наследием которой я занимаюсь.
Сергей Зелёв — известный в Пензе краевед, историк, писатель. Он выступает по телевидению с рассказами об истории местных храмов, издаёт уникальные книги, собирает архивы. О семье Климовых у него собрано много материалов. Их род идёт из села Монастырского, что рядом с уездным центром — Нижним Ломовом, в 100 километрах от Пензы. Там же известный Нижнеломовский монастырь. Один из Климовых, Андрей Иванович, был иконописцем, послушником монастыря. В 40-е годы прошлого века он был репрессирован и скончался в заключении. Его домик сохранялся семьёй как своеобразный музей, там хранились бесценные архивы. Климовы сумели даже уберечь и вернуть монастырю две чудотворные иконы, в том числе знаменитую Казанскую Нижнеломовскую; день празднования в её честь в общецерковном календаре — 8 июля. При изучении архивов уже сделано немало открытий.
— Но та находка, которая оказалась у меня в руках, — говорит Зелёв, — совершенно особая. Ведь это — собственноручное послание святителя Феофана.
Вышенский затворник
Как оказалось, ещё одна представительница этого рода, Марфа Ивановна Климова, была инокиней в соседнем женском монастыре. В 1888 году она написала письмо знаменитому Феофану Затворнику. И получила из Вышенской обители ответ.
Судьба святителя Феофана (в миру — Георгия Васильевича Говорова) действительно необычна. Это один из самых известных русских духовных писателей. Недавно, в январе, исполнилось 200 лет со дня его рождения. В 51 год, в расцвете сил и церковной карьеры, он, будучи епископом, подал прошение об увольнении на покой, удалился в Вышенскую пустынь Тамбовской епархии, где через некоторое время ушёл в затвор, то есть ограничил свою жизнь стенами кельи. Однако, скрывшись от мира, он вскоре приобрёл всероссийскую известность. И богословские труды, и письма составили его славу.
Ему писали отовсюду. И самые разные люди. Он отвечал так глубоко и талантливо, что переписка становилась уроками веры и спасения не только для адресатов, но и для множества других людей. Сборники писем святителя Феофана многократно переиздавались и по сей день остаются духовными бестселлерами. Но, оказалось, не всё из этого наследия было известно.
Клеопатре — от Феофана
— Подлинность письма установлена и не вызывает сомнений, — говорит Сергей Зелёв. — Оно написано владыкой Феофаном от руки. Этот двойной лист старого формата разъединился на сгибе от времени, пожелтел, но в остальном сохранился хорошо. Текст читается чётко. На лицевой стороне конверта написано: «В Нижний Ломов (Пенз. губ.) В Успенский Женский монастырь Достопочтеннейшей инокине Марфе (Ивановне Климовой)». Здесь же, в левом нижнем углу, круглый чёрный почтовый штемпель с датой: «23 февраля 1888 года» и надписью по кругу: «Шацк Тамб. г. Почт. телегр. конт.». На обороте конверта внизу — текст чёрными чернилами: «Подлинное письмо Преосвященного Феофана Вышенского затворника, писанное монахине Клеопатре (бывшей Марфе Ив. Климовой)». На этой стороне — три круглых штемпеля, центральный из которых вырезан.
«Как соделывается спасение»
А написано в письме следующее:
«22 февр. 88 г. Милость Божия будет с Вами, Достопочтен. М. Марфа! Просите написать Вам, а что Вам требуется знать, не написали. Остаётся мне только обще пожелать Вам душевного спасения: чего и желаю. Как соделывается спасение, — Вы конечно знаете… Помяну однако ж, что должно стоять впереди… Страх Божий — главное. Когда он приходит, то, как добрый хозяин, всё по-своему устрояет в душе. Есть он у Вас? Если есть, благодарите Бога, и храните его; а нет — разбудите его: ибо он в духе нашем содержится, и если не проявляется, то по нашему невниманию. От страха Божия — первое чадо — дух сокрушён, сердце сокрушено и смиренно. Чувство сокрушения да не отходит от сердца! Для поддержания страха Божия надо держать неотходную память о смерти и суде. Как только проснётесь, так призывайте сию память, и весь день будете в сердце жить с нею, как первою советницею своею. К сему присоединяйте сознание присутствия Господа при Вас и в Вас, так что Он всё видит — и самое сокровенное. Сие сознание с памятию смертною неразлучным имеют страх Божий. Когда сия троица поселяется в сердце Вашем, тогда пойдёт у Вас молитва из сердца, с непрестанным взыванием к Господу Спасителю. Вот всё! Если это есть в Вас, в какой-либо степени, то дело спасения Вашего в ходу; а если нет, надо всё поднять в сердце. Ибо если сего нет, всё другое ничто… Спасайтесь! Вы хорошо сделали, что не потянулись в наш монастырь: ибо по нездоровью я никого не принимаю. Всего доброго. Е. Феофан».
Писал это святитель больше века назад незнакомой ему монахине. Но писал о вечном. Потому и к нам адресовался.
