Что означает повёрнутая наружу пяточка маленького Иисуса, приникшего к Богородице? Правильно ли изображать на иконах святителя Луку в очках, а блаженную Матрону — слепой? В чём смысл обратной перспективы? На эти и другие вопросы наших читателей отвечает Ирина Языкова — один из крупнейших специалистов по иконописи, проректор Библейско-богословского института святого апостола Андрея, автор учебника для духовных семинарий и монографий о богословии иконы.
В живописи всё решает автор
— В чём разница между иконой и религиозной картиной?
— У них общая тема, но разные цели. Икона — для молитвы, для богослужения; она призвана передать тот образ, который соответствует вере Церкви. Иконописец не имеет права на фантазии, домыслы, своеволие. Картина же, не важно, в каком стиле она создана, — это авторское произведение художника, его видение и понимание темы. Здесь нет строгих правил, всё определяет талант автора. Картина обычно повествовательна, она рассказывает о сюжете, а икона ставит нас перед первообразом.
— Известные храмовые образы Васнецова, Нестерова — это картины?
— Они, конечно, писались как иконы, для молитвы, и некоторые из них находятся в храмах. Однако в них преобладает эмоциональность, немного вычурная эстетика, типичная для начала XX века. Как иллюстрации священных сюжетов они прекрасны, и всё же иконами их назвать нельзя.
Полезны ли новшества
— Как появились церковные каноны для иконописцев? Кто-то говорил мастерам: так можно, а так нельзя?
— Нет, такие каноны нигде не прописаны, они складывались в процессе иконописной практики и передавались из уст в уста, от учителя к ученику. В XVI веке начали составлять специальные руководства — иконописные подлинники. Это своего рода инструкции, как изображать того или иного святого. Каноны трудно сформулировать, но их можно почувствовать, если внимательно рассматривать древние иконы, причём самые лучшие.
— Бывали случаи, когда властные заказчики диктовали иконописцам неканонические решения?
— В истории могло быть всякое. Но в древности и заказчики, и иконописцы мыслили одинаково, в русле общей веры, и у них не было желания дать волю фантазии и нарушить правила. Сейчас ситуация изменилась: заказчики не всегда знают учение Церкви и порой выдумывают то, чего быть не может.
— А современные иконописцы вправе привносить в образы что-то новое?
— Каждый век вносит что-то новое. Главное — что и зачем? Когда-то «Троица» Рублёва была невероятным новшеством. Хотя у преподобного Андрея не было желания отличиться, создать нечто оригинальное, он стремился как можно глубже передать тайну Триединого Бога. Сегодня много новых образов, но далеко не все станут классикой. Например, образы новомучеников. Конечно, их следует изображать в каноне, но по-новому. А как — нужно разбираться. Бесконечно повторять стилистику XV века бессмысленно: чаще всего получаются лишь слабые копии.
Европа влияла на нас по-разному
— В XVIII веке русские иконописцы отказались от прежних правил и начали копировать европейцев. Образы стали «живее», но ушли символика, глубина. Почему так произошло?
— Началось это ещё в XVII веке, когда мастера Оружейной палаты стали ориентироваться на западное искусство. А при Петре I ориентация на Запад стала государственной политикой, и Церковь вынуждена была идти в этом русле. Да и вкусы времени играли свою роль. Икону вытеснили на периферию культуры — в крестьянские промыслы и в субкультуру старообрядцев. Но в начале прошлого века появились новые технологии реставрации, и русское общество с изумлением открыло для себя дивную красоту древних образов.
— Имело ли европейское влияние на нашу иконопись хоть какие-то положительные стороны?
— Отчасти да. Это влияние расширило диапазон сюжетов, способствовало росту художественного мастерства. И всё же иконопись от этого особо не выиграла. Зато благодаря европейской школе мы имеем прекрасную русскую живопись, в том числе религиозную — Иванова, Поленова, Ге. Она тоже немало даёт для размышлений о вере и воспитания души.
Бог Отец не седовласый старец
— В древности Иисуса изображали молодым пастухом — «Добрым Пастырем». Почему этот образ перестал использоваться и можно ли сегодня так изображать Спасителя?
— Христос о себе сказал: «Я есть пастырь добрый». Образ «Доброго Пастыря» был близок и понятен первым христианам. Однако в VII веке на Трулльском соборе его запретили, чтобы не путать новоначальных, ведь икона должна передавать образ Христа, о котором говорит Символ веры. А в «Добром Пастыре» видели отголосок эллинского искусства, язычества. Сегодня этот запрет потерял свою силу: такой образ уже никого не искусит и не поколеблет в вере.
— Во многих храмах есть «Новозаветная Троица», где Бог Отец имеет вид седобородого старца. Это канонично?
— Нет, такая икона противоречит канону. Ещё VII Вселенский собор в 787 году установил, что изображать Бога Отца нельзя, потому что Первое Лицо Троицы не воплощалось и не имеет человеческого образа. То же самое говорилось и у нас: Стоглавый собор в 1551 году утвердил икону Андрея Рублёва как единственно возможный образ Пресвятой Троицы. А так называемую «Новозаветную Троицу», «Отечество» и другие подобные образы собор прямо объявил еретическими, не соответствующими православной вере.
— Но эти запреты оказались забыты?
— Да, со временем в церковном искусстве сначала на Западе, а потом и у нас стал появляться образ Бога Отца в виде старца. Бытовало мнение, что это более понятно простым людям. Возможно, в народном представлении Бог Отец и ассоциируется со старцем, но это очень далеко от христианства и Евангелия, где сказано: «Бога не видел никто никогда; единородный Сын, сущий в недре Отчем, — Он явил».
Лицом к лицу с иным миром
— Некоторые из образов Спасителя суровые — например Спас Ярое Око. А другие — тёплые, добрые. От чего это зависит?
— От таланта и понимания иконописца. При всех установленных правилах человеческого фактора никто не отменял.
— Святые, например Николай Чудотворец, имеют на разных иконах разные черты лица. На что ориентировались мастера, когда писали лик? Копировали другую икону? Или просто фантазировали?
— Вот для этого и нужны каноны, чтобы святые были узнаваемы. Конечно, портретов святителя Николая нет, но, возможно, были устные предания, как он выглядел, и этот рассказ мастера передавали из поколения в поколение. Важны также определённые атрибуты. Николай был епископом, и его рисуют в архиерейском облачении, с Евангелием и благословляющим жестом — всё это символы епископского служения. У каждого образа утвердился ряд характерных черт и символов, которые передают его содержание и обеспечивают узнаваемость, а значит, и связь с первообразом.
— Почему святые никогда не изображаются в профиль?
— Икона ставит нас лицом к лицу с иным миром. Нельзя молиться, стоя к ней боком, — мы повёрнуты к образу открытым лицом. И святые на иконе тоже открыты и прямо смотрят на нас. А профиль — наполовину скрытое лицо, так пишут в основном отрицательных персонажей.
Очки святому ни к чему
— Обязательно ли портретное сходство святого с его реальным обликом?
— Сходство должно быть, но не как в реалистической живописи или на фотографии. Оно условно, это ряд черт, по которым мы узнаём святого: апостола Петра, например, пишут с седыми курчавыми волосами и небольшой бородкой, а апостола Павла — с залысинами и бородой побольше и чёрного цвета. Долгая борода у Василия Великого, окладистая седая — у Григория Богослова и так далее.
— А правильно, когда святителя Луку Войно-Ясенецкого изображают в очках?
— Нет, неправильно. Икона не портрет святого, а его преображённый образ в Царствии Небесном, где исцеляется всякая болезнь и исправляется всякое физическое несовершенство. Так что святителя Луку не нужно изображать на иконе в очках. Точно так же неправильно изображать Блаженную Матрону слепой.
Трёх измерений бывает мало
— Итальянцы в эпоху Возрождения открыли прямую перспективу. На наших иконах — перспектива обратная. Кто её открыл?
— Привычную для живописи прямую перспективу знало ещё античное искусство, а итальянские художники ею воспользовались, чтобы показать земной мир, который мы видим физическим зрением. Обратную перспективу никто не открывал, она тоже была известна ещё в древности. Иконописцы её используют, потому что их задача другая — показать мир духовный, не видимый обычным зрением, а открывающийся в молитве.
— И как такой метод помогает открыть духовный мир?
— Обратная перспектива сложнее, чем прямая. Она не создаёт иллюзию реалистической картинки. Но в ней есть особая многомерность. В иконе совмещается несколько перспектив, как бы несколько точек зрения, чтобы показать, что мир, который она изображает, имеет не три измерения, а гораздо больше.
Синий круг и красный квадрат
— На многих иконах Младенец Христос словно выворачивает ножку, показывая нам стопу. Что это значит?
— Эта деталь напоминает о пророчестве, данном в книге Бытия, где сказано, что змей-искуситель будет поражать человека в пяту, а тот разобьёт ему голову. Икона показывает пяточку Христа, Который своей смертью и Воскресением сокрушил голову дьявола.
— Ещё один образ — «Спас в силах» — тоже вызывает вопрос: почему Иисус сидит на фоне синего круга и красного квадрата?
— Эти фигуры символизируют Вселенную, так как это образ Христа Второго пришествия. Красный квадрат означает материальный мир, землю, синий круг — духовный мир, небо.
— А на иконе «Неопалимая Купина» мы видим Богородицу на фоне двух квадратов — красного и синего…
— Тут иной символ: красный квадрат — это огонь Божества, синий — земная природа Божией Матери. Божественное и человеческое соединились через Богородицу в тайне Боговоплощения.
— Какое значение имеют цвета одежд Богородицы?
— Цвета её одеяния зеркальны одеждам Христа. У Христа нижняя одежда — красная или тёмно-красная, символ Его человечества, а верхний плащ — синий, символ Его Божественной природы. А у Богоматери наоборот: нижняя туника и чепец — синие, а верхний плат, мафорий, — красный или вишнёвый. И это потому, что Христос — Бог, ставший Человеком, а Богородица — человек, земная женщина, родившая Бога.
— И последнее: почему возникло так много — несколько сотен! — канонических образов Пресвятой Девы Марии?
— Очень просто — из любви верующего народа к Божией Матери.
