Супруги Алексей Белов и Ольга Кормухина особенные. Она — рок-певица, голосу которой в России нет равных, он — один из основателей легендарной группы «Парк Горького», покорившей Америку в 1990-х годах. Вместе они уже более 10 лет.
Дать интервью нашей газете Алексей обещал давно, но всё не складывалось: очень плотный концертный график. «Гастролируем и вместе с Ольгой, и порознь. Наша главная задача — музыка. И конечно же дочь Анатолия», — сказал мне Алексей, когда мы встретились для беседы.
— Дочь тоже занимается музыкой?
— Раньше занималась, а сейчас просто слушает. Но ей всего 14 лет, ещё есть время, чтобы сделать выбор. Может быть, ей, как и мне, Бог подскажет. Ведь я в её возрасте тоже ещё не знал, по какому пойду пути: собирался стать архитектором.
— Анатолия растёт в православной среде?
— Она родилась в этой среде, в ней выросла, много времени провела на острове Залит. Ещё младенцем её на руках держал старец Николай Гурьянов. Сейчас она учится в православной гимназии «Свет» у отца Димитрия Смирнова. Дочь всегда рядом с нами, вера для неё — как воздух. Так же и для нас. Несмотря на частые гастроли, в церковь стараемся ходить регулярно. Если не получается в воскресенье, идём в другой день. Моя жена Ольга уже 20 лет поёт в храме, а я помогаю священникам в алтаре.
— Как вы пришли к вере? Читала, что в молодости увлекались восточными практиками…
— У меня был сложный путь, сталкивался с разным. Например, с оккультизмом. Помню, в Соединённых Штатах мы ходили в какой-то институт, где практиковали экстрасенсы. Они показывали всякие фокусы и даже могли вылечить от какой-нибудь болезни, правда, не предупреждали, что человек за такие рискованные эксперименты в итоге может поплатиться чем-то другим… А однажды к нам в гости (это тоже было в Штатах) приехал профессор, который, подвыпив, развеселился и предложил: «Сейчас увидите такое, что вы в этой жизни сами себе президентами будете». И показал нам… маятник. Объяснил: штука не простая, действует для определения нужных и ненужных предметов. Целый год у нас всё кружилось вокруг этих маятников, и я помню, как люди, которые были рядом со мной, буквально чуть не сходили с ума… Это затягивает. А потом наступает опустошение и раздражение, потому что ты чувствуешь, что с тобой происходит что-то неправильное.
— А как пришли к православию?
— Иногда мы заходили в разные храмы, будучи на гастролях. Поднимали голову вверх, расправляли руки и стояли, насыщались «божественной энергией», как мы это себе тогда представляли… И вот однажды в нашем коллективе появился менеджер Андрей Большаков. Он был православным, пришёл к этому трудно, через большие искушения и болезни. Андрей подарил мне молитвослов, я стал потихонечку его читать. А потом наступило время, когда один за другим стали уходить из жизни мои друзья и близкие. К этому моменту у меня возникло твёрдое желание исповедоваться. Было очень трудно: я понимал, что накопил бесчисленное количество грехов, и ощущал их как огромную тяжесть. И тогда Андрей отвёз меня за город к знакомому батюшке.
В тот день в храме никого не было, кроме меня и священника. Это была моя первая исповедь. Длинная, сильная, искренняя. Как поток, как крик, в буквальном смысле слова.
— Это изменило вашу жизнь?
— Это был первый мощный водораздел в моей жизни. Когда батюшка стал читать разрешительную молитву, я почувствовал, словно через меня прошёл огонь. А на следующий день — причастие. Помню: вышел из храма, на дворе ранняя весна. Сел на скамейку, и вдруг словно тысячи солнц ворвались в мою душу! Я почувствовал себя абсолютно счастливым ребёнком. Именно ребёнком, потому что с раннего детства подобного состояния не испытывал. Следующим этапом стала моя встреча с отцом Николаем Гурьяновым, святым… Благодаря этому я и принял решение вернуться в Россию, прожив в Штатах более 10 лет. Вот так всё поменялось.
