Библия досталась от бабушки
— Юрий Михайлович, вам принадлежит афоризм «Жить легче безбожнику, а умирать —верующему». Вы к кому себя в большей степени относите?
— Я человек православный, но воцерковление большинства людей моего поколения протекает довольно сложно. Нам, воспитанным на позитивизме, христианский трепет порой воспринять трудно. Хотя, конечно, когда я иду мимо храма и у меня есть время, я всегда захожу. Понимаете, для нашего поколения зайти в храм помолиться или посмотреть, как расписан храм, — это существует параллельно. Для верующего в XIX веке такой проблемы не было: он заходил в храм, чтобы пообщаться с Богом. А у нас головы по-другому затёсаны. Я это всё в литературе описываю. Очень большой популярностью пользуется отец Михаил Тяблов из моей пьесы «Одноклассники», которая идёт в Театре армии.
— Вас в детстве крестили?
— Да, в младенчестве. Мои бабушки были верующими. Потом я, естественно, попал в систему советского атеистического воспитания. Но какая-то этическая среда, православная символика существовала. Естественно, был интерес к религии. Кстати говоря, в книгах, которые издавались в серии «Библиотека атеистической литературы», можно было почерпнуть очень много полезного. У меня довольно рано появилась Библия: мне бабушка отдала семейную Библию — большую, в телячьей коже.
Рука Иоанна Крестителя
— Были в жизни моменты, которые заставили вас поверить в существование Бога?
— В 2004 году с делегацией московского правительства я ездил в Косово. Там творился кошмар: уничтожали храмы IX-X веков. Среди нас был священник. Приехали в Подгорицу в монастырь, где хранится десница Иоанна Предтечи. Нас впустили в маленькую келью, где лежит эта мумифицированная десница без мизинца. Я наклонился и с чисто естественно-научным интересом начал рассматривать. Когда мы вышли, батюшка из нашей группы мне говорит: «Юр, вообще на такие вещи такими глазами, как ты сейчас, смотреть не надо». Я возразил: а что такого? Он продолжил: «Мы же понимаем, о чём мы с тобой говорим. На такие вещи по-другому надо смотреть». После этого нас отвезли на большое озеро. Жарко, бросаюсь в воду и вдруг чувствую жуткую боль. Выскакиваю на берег: у меня хлещет кровь из глубокой раны как раз на том самом месте, где был отъят мизинец у Иоанна Предтечи. Оказывается, я задел камень, поросший острыми, как бритва, моллюсками. Когда рану замотали, ко мне подсел батюшка: «А я тебе говорил». И вдруг до меня доходит, что действительно есть вещи, на которые надо смотреть не как естествоиспытатель, а иначе, с благоговением…
— Внуков приобщаете к вере?
— Конечно, мы их крестили, я приношу им детскую православную литературу, водим в храм.
— В ваших книгах вы много внимания уделяете взаимоотношениям мужчины и женщины. А каков, по-вашему, идеальный брак?
— Идеальный брак — это не союз без конфликтов, без бурь, без взаимных охлаждений, без разрывов и возвращений — такого не бывает. Идеальный брак — это такой союз, который смог претерпеть все эти охлаждения, непонимания, разрывы, уходы, приходы и сохраниться как союз. Вот это идеальный брак.
На Украине — конфликт цивилизаций
— Не могу не спросить вас: что вы думаете о событиях на Украине?
— Это работа над ошибками, которые были сделаны в конце 1980-х — начале 1990-х годов. Тогдашняя политическая власть допустила абсолютно несправедливое расчленение СССР, который на самом деле историческая Россия. Гумилёв, кстати говоря, причислял народ Западной Украины не к восточнославянской цивилизации, а к западноевропейскому суперэтносу — так и получилось. Когда я читал его в конце 1980-х годов, я воспринимал это как геополитическую игру ума, а сейчас думаю: как же он был прав! Это действительно межцивилизационный конфликт. Почему он принимает такие ожесточённые формы? Потому что две разные цивилизации. У них разная история, разные мифы, герои, разный менталитет, разная этика… Есть украинцы, которые воспитаны на галицийском антимосковском менталитете, и есть русские люди. Если бы те, кто сейчас захватил власть в Киеве, не сказали первым делом: «Геть русский язык, геть москали!» — ничего бы не было.
Новый роман вызовет скандал
— Что сейчас пишете?
— Рабочее название нового романа — строка из стихотворения Пушкина — «Тобою счастлив я». Это история жизни молодого журналиста, который в начале перестройки встал на борьбу за свободу слова и в кого потом превратился. Я столько раз это наблюдал. Эта тема табуировалась, существует миф. И мне захотелось рассказать, что за этим мифом стоит. Я думаю, это вызовет большой скандал, потому что я там особо не жалею «священных коров».
