Было ощущение, что я — «неблагодарная тварь»
— Первое связанное с церковью воспоминание — поездка в юности в Печеры. Там жила моя двоюродная бабушка Вера Михайловна Вяземская. Решил навестить её зимой. Посадили в санки мою трёхлетнюю троюродную сестрёнку и повезли к Псково-Печерскому монастырю. Помню, как привратник, открыв нам громадные ворота, увидел маленькую девочку в санках и говорит: «Настенька, прочти, пожалуйста, молитву мне, порадуй старика!» И вот среди удивительной лунно-снежной зимней красоты ребёнок вдруг совершенно ангельским голосом стал читать «Богородице, Дево, радуйся»…
Я тогда был студентом. Комсомольцем. И вдруг, совершенно неожиданно для себя, стал задумываться о своих прошлых проделках. Мелкое хулиганство, опасная езда на велосипеде, другие игры с риском для жизни… Подумал: а ведь кто-то защищал меня, не давал погибнуть. Может быть, Бог? А я, негодник, до сих пор не сказал Ему спасибо… Так и произошло моё обращение. Не было никаких болезней и бед, лишь радость и одновременно ощущение того, что я — неблагодарная тварь. И я сказал Богу своё «спаси-Бо». А отсюда, как вы понимаете, быстро вытекает «спаси, Боже, меня».
Всю семью крестил дядя
— Вам помогли какие-то книги?
— Эти книги я читал ещё до того, как стал верующим. «Братья Карамазовы», Михаил Булгаков… Можно вспомнить крик героя «Бесов»: «Если Бога нет, то какой же я после этого капитан?» Отец в 70-е годы привёз из Америки тогда ещё не известную у нас рок-оперу Jesus Christ Superstar… Всё это меня интересовало, казалось очень возвышенным.
— Вы часто бываете в храме?
— Довольно регулярно — в Тихвинской церкви в Алексеевском. К этому храму у меня особое отношение: в нём меня венчали с женой Татьяной. Стоял там царём, а рядом со мной стояла моя любимая царица… Но было время, когда не ходил в церковь: это было для члена партии крайне опасно. Молился дома. Потом пришло время окрестить детей. Да и самому пора стало «докреститься». Дело в том, что меня в детстве крестила моя двоюродная бабушка Вера (в Печерском монастыре ей объяснили, что если рядом нет священника, то совершить этот обряд может любой христианин). А тут я обратился к сыну бабушки Веры, моему дяде, который к тому времени стал иеромонахом. Он приехал к нам домой, чтобы окрестить всю семью. Так что моя первая церковь возникла дома.
О достоинствах и недостатках
— Какую молитву вы вспоминаете чаще всего?
— Очень люблю молитву оптинских старцев, которая заканчивается: «…И научи меня молиться, верить, надеяться, терпеть, прощать и любить». В этой последней строке — лестница восхождения к Богу. «Научи меня молиться» — самое простое, первая ступень. Верить — сложнее. Надеяться — ещё сложнее. Терпеть — ещё сложнее. Прощать — совсем почти невозможно. А любить — это вершина.
— Приходилось ли вам в жизни прощать?
— Не хвалясь скажу: именно с прощением у меня сложилось довольно легко. Предположу даже, что у меня это не достоинство, а проявление одного из недостатков. Как у Данте, который, увидев место, где казнились завистники, смело сказал, что это не его грех, потому что его грехи — гордыня и гневливость. Особенно гордыня. Когда страдаешь гордыней, зависть тебе обычно несвойственна, да и прощать, наверное, легче.
Трудные вопросы
— Некоторые вопросы для меня не решены. Помните те мучительные, которые задавал Иван Карамазов? Когда смотришь, как страдают маленькие дети, всегда думаешь: а их-то, ангелов, за что? Или когда слышишь рассказы про ад, где грешники вечно мучаются. Вечно, без надежды! До сих пор не могу душой это принять. Однажды с опаской поделился этими мыслями со своим замечательным духовником, к которому хожу по сей день. Боялся, что он меня пристыдит в ответ. И вдруг услышал: «Ну, это ваше частное богословское мнение. Вы на него имеете право». Так он сказал.
