«Русофобия зародилась ещё до того, как Россия вышла на арену истории», — с этого парадокса начинается недавно изданная книга швейцарского журналиста, депутата парламента Женевы Ги Меттана. Ещё в раннем Средневековье, за 200 лет до святого князя Владимира Запад начал борьбу против Византии. Её продолжением, доказывает Меттан, стала война с наследницей Восточной империи — православной Русью.
Император Запада против Святых Отцов
В 800 году возникли два соперничающих центра силы с двумя императорами — в Риме и Константинополе. В тот год римский папа Лев III короновал Карла I, лидера германского племени франков. Это вызвало протест Константинополя, но папа защищал свои интересы: против него зрели заговоры, на Рим наступали агрессивные племена, понтифик нуждался в поддержке сильного лидера.
Однако цена такой защиты оказалась высокой. Карла не устраивало первенство Византии, отныне он считал себя главным преемником Римской империи. Желая показать своё превосходство над Константинополем, он навязал христианам спор о том, что Святой Дух исходит не только от Отца, но и от Сына. Речь шла об основах христианской веры — догматическом добавлении, которое ранее отвергли участники Вселенского Собора.
Император Запада созвал церковное собрание для обсуждения этой темы. Сам Карл провёл всю жизнь в жестоких войнах и не был утончённым теологом, но волю свою выразил твёрдо. Под его давлением большинство участников дискуссии согласились с «филиокве» (добавлением «и от Сына»). Оставалось получить благословение понтифика. Карл предложил папе утвердить новый догмат.
Лев III был смущён: инициатива Карла грозила церковным расколом. Папа пытался противиться ереси. Но в конце концов Рим согласился с «великим открытием» франкского знатока Святого Духа. «Привлекательность власти и собственное желание пап установить верховенство своего престола над другими патриархатами оказались сильнее всего», — заключает Ги Меттан.
На редкость ловкая фальшивка
Понтифики менялись, но их желание верховодить в христианском мире оставалось неизменным. Они нередко вели себя вызывающе, нарывались на конфликты. В конце IX века папа Николай I постановил, что византийские императоры, не знающие латыни, не заслуживают своего титула и что истинный император римлян может быть провозглашён только на Западе. Он утверждал, что римский епископ является главой всех христиан и имеет полную власть над другими епископами.
Для обоснования своих притязаний Рим использовал фальшивку — поддельное послание императора Константина Великого папе Сильвестру. Датировано оно 315 годом, а на самом деле изготовлено в IX веке анонимными европейскими умельцами. В этом послании Константин Великий якобы признал абсолютное лидерство папского престола и отдал Риму духовную власть над Восточными церквями.
Правда о происхождении документа была раскрыта лишь в 1430 году. На протяжении пяти веков он считался подлинным и оказал нужное влияние.
«Сегодня о нём практически забыли, однако Константинов дар сыграл важнейшую роль в истории Церкви и формировании Запада, — говорится в книге. — Он позволил оттеснить Византийскую империю от участия в управлении, выставил её узурпатором наследия Римской империи. Он послужил обоснованием высшей духовной власти понтификов над другими патриархами. С этого момента раскол стал неизбежен».
Характерно, что папу Николая, который создал все условия для раскола Церкви, католики позже объявили великим и канонизировали.
Как римский кардинал «отлучил» византийского патриарха
Окончательное разделение христианского мира произошло в 1054 году. Римскую кафедру тогда занимал расчётливый и энергичный Лев IX — сторонник радикальных реформ в Церкви. Его очень раздражало, что юг Италии находится под церковной юрисдикцией Византии. Он направил на Восток посольство во главе с кардиналом Гумбертом, который славился своим крутым нравом.
Прибыв в Константинополь, кардинал потребовал от патриарха Михаила Керулария полного послушания. Византии предписывалось передать Южную Италию под крыло Рима и согласиться со всеми латинскими новшествами — от «филиокве» до безбрачия священников. В противном случае папа грозил полным разрывом.
Патриарх не принял ультиматум. И тогда во время богослужения в соборе Святой Софии римский легат положил на престол в алтаре составленный им акт — буллу об отлучении византийского патриарха от Церкви. Поразительная дерзость этого поступка усугублялась оскорбительным содержанием документа. В нём говорилось: «Михаил стал патриархом благодаря злоупотреблениям и запятнал себя многочисленными злодеяниями, да будет проклят он и все его последователи вместе с еретиками и самим дьяволом, если не образумятся».
Имел ли Гумберт полномочия от папы или действовал по собственной инициативе? Точно не известно: к тому моменту Лев IX внезапно умер, а нового папу ещё не избрали. Но, по мнению историков, вряд ли кардинал мог проклясть патриарха Восточной церкви на свой страх и риск. Скорее всего, он следовал сценарию, заранее разработанному в Риме, а значит, там готовились к расколу. Этим объясняется и то, что во главе папского посольства оказался человек вспыльчивый и бескомпромиссный.
Реакция патриарха Михаила была предсказуемой: он швырнул буллу римским легатам и потребовал от них покинуть Константинополь. Папское посольство убралось восвояси. А патриарх созвал церковный собор, на котором легаты были преданы анафеме. С тех пор церковное общение Востока с Римом прекратилось. Началась холодная война, которая через полтора века перешла в открытую агрессию крестоносцев.
Разрушение Царьграда
После разделения Церкви католические богословы и историки развернули, по сути, информационную войну против Византии. О ней писали и говорили как о территории варварства, деспотизма и ереси. «Папа и высшие католические сановники уничтожили одни документы и перекроили другие, чтобы обелить Запад и возложить ответственность за раскол на Византию, — пишет Ги Меттан. — Восточной церкви нанесли тягчайшее оскорбление — её обвинили в намеренном извращении Символа веры: якобы она убрала „филиокве“ из оригинального текста!»
Такая политика была проявлением чёрной неблагодарности. Ведь именно Византия в течение многих веков фактически защищала Запад, служила форпостом во время нашествий варваров, персов, арабов и турок. Но европейцам внушили, что Византию населяют коварные еретики, более опасные для христианства, чем открытые иноверцы.
Неудивительно, что в 1204 году армия крестоносцев «сбилась с курса» и вместо того, чтобы освобождать Иерусалим от мусульман, направилась на завоевание Константинополя. Конечно, в первую очередь ими двигала жажда наживы, но и агрессивная католическая пропаганда сыграла немалую роль. Доблестные защитники «истинной веры» беспощадно разграбили столицу Византии, осквернили храмы и святыни, сожгли тысячи бесценных рукописей. И хотя Восточная империя просуществовала ещё два столетия, она так и не восстановилась после этого предательского удара.
А благородные рыцари через 40 лет после разбойного похода на Восток попытались сломить и «русских еретиков». Ливонский орден предпринял поход на северо-запад Руси. Правда, там им торжествовать не пришлось: войско князя Александра Невского охладило энтузиазм крестоносцев.
Новая жизнь старых мифов
Большая часть книги Ги Меттана посвящена историческим параллелям: он показывает, как ненависть к Византии была перенесена на её наследницу — православную Русь.
Вот две характерные цитаты. В 1854 году, во время Крымской войны, епископ из французского города Тюль писал своим духовным чадам: «Русские называют себя христианами, однако они более опасны для Церкви, чем даже язычники». А создатель «Всемирной истории католической церкви» аббат Рорбахер в конце XIX века настаивал, что «для Рима и всего того, что связано с католической церковью, нет врага опаснее, чем московский самодержец».
В борьбе Запада против России новую жизнь обрела и старая технология фальшивок. В середине XVIII века во Франции смастерили «Завещание Петра Великого». Его растиражированный текст вызывал ужас: Пётр тайно приказал русским завоевать всю Европу! Подобные приёмы, по наблюдениям швейцарского журналиста, активно используются и сегодня. В западные СМИ то и дело «просачиваются» якобы секретные свидетельства о захватнических планах Москвы.
Ги Меттан подробно анализирует особенности русофобии во Франции, Англии, Германии, США, раскрывает специфику особого языка вражды, который используют западные СМИ в сообщениях о России. Характерны названия глав книги: «Образ злодея, или Миф о свирепом медведе», «Лексика и грамматика антирусского новояза», «Собака Павлова, или Условный рефлекс на Россию».
«Образ северного соседа как общего врага и по сей день помогает Западу сплотиться, — заключает автор. — Есть против кого дружить, есть на кого свалить собственные ошибки и неудачи. Следовало бы пересмотреть всю историю Европы и России, чтобы восстановить нормальные, равноправные и уважительные отношения между двумя столпами христианства».
Удастся ли это сделать — зависит от Запада. В Европе исследование Ги Меттана привлекло внимание, вызвало немало споров. Швейцарский журналист не питает иллюзий: тысячелетняя русофобия не исчезнет в одночасье. И всё же его труд — искренняя попытка преодолеть стену лжи и предвзятости, которая существует сегодня в мире.
